Из личного архива Георга Габриеляна.

С листов, написанных от руки

1 Русская, жена военнослужащего, выехала из Баку 25 января 1990 г.

В медпункт военного училища, где я работала, привезли мальчика армянина. Его били гирей, в частности, по голове. У него установлено сотрясение мозга и разрыв лёгкого. Он рассказал, что пришёл домой, когда там орудовали погромщики, и его 76-летняя бабушка избитая валялась под кроватью. В медпункт привезли потом ещё несколько избитых армян, среди них 80-90-летних старух, выброшенных из окон. Избитые, они рассказывали, что погромщики называли себя членами НФА. В квартиры врывалась молодёжь, а в дверях стояли субъекты довольно интеллигентного вида, с рацией в руках, руководили. У погромщиков были списки с адресами армянских квартир. В самые первые дни погромы были особенно жестокими. В последующие, если армяне не сопротивлялись, их избивали, но не добивали до конца. Я думаю, что целью погромщиков было освободить армянские квартиры. Что делалось в городе — я знаю только из разговоров, так как после начала погромов за пределы военного городка, где я жила и работала, не выходила. Наш военный городок был оцеплен боевиками из НФА. Из городка почти никого не выпускали. У желающих войти или выйти представители НФА проверяли документы. Военные подчинялись. От нас требовали, чтобы мы уволили всех армян. В последующие дни пошли звонки с угрозами. Требовали, чтобы мы немедленно уезжали. С другой стороны, представители НФА просили русских не уезжать. но мы им не верили. В своё время они также уговаривали армян. Одно время даже тех, кто после Сумгаита уволил армян, наказывали и уволенных восстанавливали. Но мы всё время чувствовали, что они что-то готовят. Я считаю, что войска надо было ввести раньше, как только начались погромы армян, а то первые три дня погромы шли совершенно безнаказанно. Военные имели приказ не стрелять. Никогда не думали, что такое может быть. Мы всё как-то надеялись, что всё образуется, но становилось всё хуже и хуже.

 

2 Армянин, уехал из Баку 31 декабря 1987 г.

Погромы были в течение всей осени и всего декабря (1987 г.). В декабре был выкинут из окна известный врач-онколог Александр Наджаров и вся его семья. Все погибли. Всё делал НФА, а милиция не вмешивалась. То, что произошло в январе, готовилось давно. За мной в декабре несколько дней ходили по пятам, хотели расправиться. Я ночевал то у одних знакомых, то у других.

 

3 Русская, уехала из Баку 24 января

Я коренная бакинка, жила в центре города. Погромы армян шли всю осень. У нас об этом ничего не говорилось, вся информация скрывалась. Никак нельзя было этой осенью отменять комендантский час. Массовые погромы армян начались 12-13 числа. Тогда я сразу и взяла билеты на Ленинград. Потом билеты купить было уже нельзя, кассы не работали. 14 января к нам во двор пришла группа молодых парней 17-18 лет. Не представившись, потребовали у всех документы: «Нам сказали, что здесь живут армяне.»

В нашем дворе армян не было. Только азербайджанцы и мы, одна русская семья. Проверили у всех документы, не нашли тех, кого искали: «Ну, мы пошли дальше.»

Официальные цифры погибших за эти дни армян мне кажутся явно заниженными. Мне кажется, погибло 500-600 человек. О двух своих родственниках армянах я сейчас ничего не знаю. Погромы были организованные, явно не стихийные. Во всех ЖЭКах составлялись списки армянских квартир, все участковые знали, где живут армяне. Непосредственно в погромах принимала участие молодёжь, но всем управляли взрослые. Я думаю. что в НФА два крыла: интеллигенция и националисты.

Антирусские настроения появились после ввода войск, хотя и раньше часто говорили: «Езжай в свою Россию, езжай в свою Армению.» Это началось со времени Сумгаита. Были ещё такие стишки:

Татары — в Казань,

Русские — в Рязань,

Без евреев и армян

Расцветёт Азербайджан.

В ноябре сестра видела демонстрацию с лозунгом: «Русские! Не уезжайте: мужчины нужны нам как рабы, женщины — для удовольствия.» После ввода войск появились новые лозунги: «Во всём виновата Россия», «Горбачёв — убийца.»

Да, если бы войска не ввели. такого антирусского взрыва бы не было. Но это пока. Он всё равно был бы через какое-то время. Говорили: «Вот, расправимся с армянами, возьмёмся за русских.» В последние дни русским перестали продавать хлеб. лично по отношению к себе я угроз не слышала, но воздух был пропитан опасностью. За эти дни сын начал заикаться. Я бы очень хотела вернуться в Баку, но там спокойно уже не будет.

 

4 Русские, муж и жена, уехали из Баку 23 января, семья военнослужащих

Все последние дни мы слышали оскорбления в свой адрес, и, что было особенно страшно, часто — от детей. Дети кричали нам вслед «русские свиньи» и «стреляли» из игрушечных ружей. Нам кричали: «военные, доберёмся и до вас». Нам не продавали хлеб. У нашего сотрудника армянина 17 января разгромили всю квартиру, перебили стёкла и оставили записку: «если хочешь жить — убирайся.» Соседи ему сказали, что к нему ворвались 11 человек. Я считаю, что НФА безусловно причастен к погромам. 14 января газета «Вышка» напечатала Обращение НФА, заканчивающееся словами: «все на борьбу с армянами.» Мы читали это сами.

Начальник завода суперпластификата вызвал главного бухгалтера и велел высчитывать с каждого работника по 10 рублей для НФА. Погромы армян продолжались все два года, не затихая. Антирусские лозунги появились до введения войск, мы их слышали с 18 января. Нам известны два нападения на квартиры военнослужащих (до введения войск). Хозяев в это время дома не было. Одна из этих семей — наши знакомые. Когда погромщики ушли, соседи всё растащили — настоящие мародёры. Вообще. в Баку азербайджанцы очень радуются, что им осталось много добра.

Полковнику той части, где я служил, угрожали, что если он не выселит из ведомственного дома армянина (а это военнослужащий в отставке, старый дед), то его квартиру (квартиру полковника) тоже разграбят.

Русские, живущие в Баку, старались спрятаться у военных. Эвакуируясь, семьи военнослужащих захватывали «под шумок» и своих знакомых, гражданских. В районах компактного проживания русских находились войска. Когда мы уезжали, нас обстреливали из милицейских машин. В общевойсковом училище взбунтовалась рота обслуги, состоящая из азербайджанцев. Все азербайджанцы и туркмены из армии убежали. Первыми по войскам открыли огонь боевики НФА. Мне точно известен эпизод обстрела военной колонны, которая шла в город со стороны военного аэродрома. Боевики перегородили дорогу. Военные потребовали, чтобы их пропустили, сказав, что у них есть приказ войти в город. Тогда боевики открыли огонь.

И во время Сумгаита в Баку были нападения на военнослужащих.

На траурном митинге НФА принял решение о переименовании Азербайджана в Исламскую республику и об отделении от СССР. Призывы к погромам звучали по телевидению на азербайджанском языке, на русский не переводились. НФА ставил под танки молодёжь, студентов. Мы хотели после окончания службы остаться в Баку, но то, что мы увидели, — ужасно. Мы туда не вернёмся.

 

5 Русская, уехала из Баку 24 января

Нам лично не угрожали, но мы видели, что делают с армянами. У нас на лестничной площадке жили армяне, мы их прятали. НФА имел отношение к погромам. Антирусские настроения были давно, со времени Сумгаита. Нам кричали вслед: «русские — оккупанты.» Но нам казалось, что это всё несерьёзно, мы отмахивались. Основное началось после введения войск. Последнюю неделю я вообще не выходила на улицу. Были случаи, что резали русских, приняв их за армян. Мы считаем, что останься мы в Баку, нам угрожала бы реальная опасность. Мы помним как это всё начиналось с армянами. Возвращаться в Баку у нас желания нет.

 

6 Армянка, муж азербайджанец (умер до начала событий), жили в Кировабаде. Приехала в Ленинград вместе с матерью и маленьким ребёнком.

Нашу квартиру разграбили 24 ноября 1988 года. Прокуратура завела дело, обещали всё возместить, но, конечно, ничего не сделали. С октября 1989 года вновь начались угрозы. Поймали моего брата, издевались над ним как хотели. Мы обратились в милицию, и милиция помогла отбить его. На теле у брата были порезы лезвием и ожоги от сигареты. В нашем посёлке было 8 армянских домов, все они разграблены. В ноябре 1988 года мы во время погромов прятались в армянской церкви. Я месяц с семимесячным ребёнком жила в клубе у армянской церкви. Затем всё успокоилось, и нам сказали, что всё будет хорошо и чтобы мы оставались. Но в январе 1990 года к нам пришли представители НФА и спокойным тоном предупредили, что если мы не уедем в течение 24 часов, то будет пролита кровь. Нам удалось выбраться в Баку. Наши отношения с соседями до конца оставались хорошими. Все погромы проходили организованно. У погромщиков были списки адресов, где живут армяне. Возраст погромщиков 16-17-18-19 лет. Местных было среди них больше, чем беженцев. НФА пользовался в городе большим уважением, его все слушались, и если бы он приказал прекратить погромы, то прекратили бы. Представители НФА говорили, что наводят порядок, но мы знали, что все беспорядки — от них. В Кировабаде осталось ещё некоторое количество армян, например, моя подруга. Я ничего не знаю сейчас о её судьбе.

 

7 Русский, уехал из Баку 19 января

В середине января я вернулся в Баку из отпуска и увидел, что на работе на стене вывешены списки боевиков — наших сотрудников — полностью: имя, фамилия, номер и серия паспорта. Мне сказали: «Иди ты тоже боевиком, а не то — погибнешь и сам». Моему отцу позвонили с работы и сказали: «все ушли на фронт, иди ты и работай за всех.» В газете «Азербайджан» было напечатано: «Братья, сестры, собирайте тёплые вещи, оружие — всё на защиту отечества.» Я уверен, что если бы НФА хотел прекратить погромы, ему бы это удалось. Каждый месяц из моей зарплаты высчитывалось по рублю для НФА. В ноябре из премии за соцсоревнование у меня высчитали 15 рублей, потом из премии взяли 90 рублей (50%) и казали, что в фонд беженцев. По 0 рублей собирали на еду для митингующих. В Баку усиливается конфронтация коренных бакинцев и приезжих. Жить в Баку больше не могу. Где гарантия, что жена пойдёт на базар, а её там не убьют или не изнасилуют.

 

8 Русский, уехал из Баку 23 января

Оставаться в Баку было невозможно. Грабили квартиры. Надо было спасать детей. Мне лично не угрожали, но в магазинах не обслуживали. Машину, на которой мы уезжали, обстреливали. До ввода войск антирусских лозунгов не слышал, но во взглядах чувствовалось озлобление. В очередях были выкрики: русским хлеба не давать. Считаю, что НФА участвовал в погромах. Я ничего не успел взять с собой. Моя мать хотела получить деньги со сберкнижки — ей не дали. Пенсию за январь тоже не дали. По телевидению выступила Кафарова (председатель Президиума Верховного Совета) и сказала: «Наш народ не простит, отомстит за всё». Это её выступление прокручивали по телевидению несколько раз. Я считаю, что правительство Азербайджана поддерживало все погромы. Нам, русским, говорили: «Вы едите наш хлеб. Погодите, покончим с армянами, возьмёмся за русских.» Больше в Баку ни за что не поеду. Я наблюдал всю эту катавасию два года.

 

9 Армянин, уехал из Баку 18 января

Всю нашу квартиру разбили. Свекровь и свёкра, им по 80 лет, соседям пришлось доставать через окно. Мы семь дней прятались у соседей азербайджанцев. Потом другие соседи, тоже азербайджанцы, на частной машине отвезли нас к парому. Нам с трудом удалось проскочить. Если бы машину остановили, нас бы убили. Машину можно было остановить только в 100 метрах от парома. Последние 100 метров мы проходили через кордон НФА, как через строй. Они устраивали обыск. Говорили, что ищут оружие и ножи. У нас был с собой хлеб и рядом лежал кухонный нож, но они на него даже не посмотрели. Потому что, на самом деле, они искали деньги, сберкнижки, драгоценности. У нас с собой, конечно, ничего этого не было, т.к. мы оставили наш дом в спешке. У тех, у кого было, — всё отобрали. С наших стариков сняли обручальные кольца. У меня кольца не было. На нашем пароме почти все были избитые, у многих были переломы, сотрясение мозга. Так что нам ещё повезло. Конечно, мы на улицу не выходили. Но кое-что видели из окна. В один дом в нашем окне влетело человек 40 боевиков. Я стояла за занавеской и смотрела. Выволокли женщину в халате, волоком тащили через весь двор, и каждый считал своим долгом ударить её ногой. Правительство знало, что будут погромы, так как об этом знали в Баку ВСЕ. Мы тоже знали, но не уезжали, потому что не верили, что такое может быть.

 

10 Армянин (старик), уехал в декабре

Правительство Азербайджана всё знало о готовящихся погромах, но не успокаивало, а наоборот — обостряло обстановку и интеллигенция тоже обостряла. писатель Бахтияр Вахаб-заде постоянно все два года выступал по телевидению и говорил гадости. Он утверждал, что выступает от имени 37 миллионов турок (поскольку он говорил, что азербайджанцы — турки). Он сказал, например: «В Москве говорят, что армянский и азербайджанский народы — как две половинки яблока. Но мол этого никогда не было и быть не может.»

Моя жена русская, но мы с ней не расписаны, хотя прожили вместе сорок лет. Я словно шестым чувством чувствовал, что расписываться не стоит, так как будет опасно для неё. Так и получилось. Если бы у неё в паспорте было бы написано, что муж армянин, ей бы живой не остаться. Её спасли ребята азербайджанцы из нашего двора (они потомственные бакинцы), заявив, что она живёт одна и никакого мужа у неё нет вообще. Погромщики проверили её паспорт и успокоились. Армян из нашего дома выкидывали из окон. Все наши вещи забрали. Опаснее всего, хуже всего было на хуторах близ Баку. Азербайджанцы выгнали там всех и заняли все дома.

всю осень я решался выйти из дома только на 5-10 минут и то — только в наш двор, где все были знакомые и все потомственные бакинцы. Всю информацию мы получали только через программу «Время», так как республиканское телевидение о погромах молчало. Оно и осенью 1988 года так ничего и не сказало о погромах в Кировабаде. Зато часто транслировали митинги. Одной нашей знакомой, русской, жене генерала сказали, что если она не уедет, её ребёнок жив не останется.

 

12 Русский, выехал из Баку 26 января (этот текст напечатан также и на пишущей машинке под номером 3 на отдельном листе)

Нам позвонили в квартиру. Мы не хотели открывать, но услышали голос соседа: не бойтесь, это я. Открыли, вошли представители НФА. Мы его и раньше знали, он был завмагом. Он обратился к моей жене. Она у меня с высшим образованием: «Вы должны выступит завтра на митинге, осудить ввод войск».

Она отказалась. Потом соседи приходили ещё пять раз, всё уговаривали. Раньше эти соседи никакой политикой не интересовались, а теперь вдруг… Нас заставляли вывешивать на балконе чёрные ленты. Мы живём на первом этаже, и я на всякий случай выломал доски на балконе, чтобы был путь к отступлению. Погромы начались в пятницу 12 января, а не в субботу. Вещи в квартирах разбивали вплоть до пыли и мусора. Это сколько же надо было иметь времени и злости! Я отставной военный. Мне пришлось уничтожить все военные документы и форму, так как за это могли убить. Во время погромов я не выходил на улицу, а 20 января пошёл в комендатуру. Там спросили ФИО. Я ответил.

— Значит, вы русский?

И на меня стали кричать: вы сеете панику, мы вывозим только семьи военнослужащих.

Уехать было очень трудно.

 

13 Семья русских. уехали из Баку 26 января (этот текст напечатан также и на пишущей машинке под номером 2 на отдельном листе)

У нас брат — прапорщик. Он вывез нас из дома на своей машине и увёз в военное училище. Там мы и сидели всё время. Никуда не выходили. потом нас вывезли вместе с военными, иначе было бы не уехать. 15 января в соседнем доме был погром. Там жила семья: муж русский, жена армянка. Их выгнали из квартиры, стали бить. В этот же день в ней поселилась азербайджанская семья. Мы боимся, что покончат с армянами, они расправятся и с русскими. Нам в лицо говорили: «Мы плюём вам в лицо, убирайтесь отсюда!»

13 января на митинге толпа разделилась на группы и пошла громить армян. НФА принимал в этом участие. Под танки они выставили почти детей. За несколько дней до ввода войск забарикадировали все входы в город. К нам в квартиру позвонили и потребовали у нас пустые бутылки. Их потом заполняли зажигательной смесью и бросали в войска. если бы мы не дали, с нами бы расправились. Мы видели погромы в Сумгаите. Там жил наш брат, и мы ездили к нему на день рождения и попали на все эти события. В Баку всё было точно также, как и в Сумгаите. Также убивали, сжигали заживо и т.д.

 

14 Армянка, выехала из Баку 21 января

Я жила в центре Баку. Соседи были в основном татары. Я, армянка, там была одна. Погромщики пришли в наш двор, стали кричать: «Армянка, выходи.» Я выбежала через чёрный ход (слава Богу, они о нём не знали) в чём была и спряталась у знакомых (муж русский, жена азербайджанка). мой брат остался в Баку. Я не знаю, что с ним стало. Мне всё кажется, что он лежит в квартире мёртвый. Я даже не знаю с кем связаться, чтобы узнать его судьбу. Это беда, что русские остались в Баку. Даже азербайджанцы говорили: «Вы зря остаётесь. Русских будут брать заложниками, и за них будут требовать оружие.» То, что они уговаривают русских остаться — это хитрость.

 

15 Армянка, уехала 19 января

Это была мясорубка. Началось всё 11 января. До этого были бесчинства, отдельные избиения, но мы всё терпели. И раньше врывались в квартиры, били. Но то, что было в ночь с 13 на 14 января — это настоящая Варфоломеевская ночь. Они сжигали живых. Меня сначала прятали соседи азербайджанцы, потом — русские. Потом под конвоем отвезли в районное отделение милиции. Туда набили очень много армян, не то что сесть, стоять было тесно. Под стенами районного отдела собиралась молодёжь, особенно молодые женщины азербайджанки. Они выкрикивали угрозы и оскорбления в наш адрес. 3 дня ждали парома. Муж выехал раньше, и я теперь не имею от него вестей. Мы уже договорились об обмене с одной русской семьёй, все документы уже готовы, они у меня с собой. Но у меня язык не поворачивается звонить им и говорить, чтобы они туда ехали. Русские там жить тоже не смогут.

У нас во дворе пылал костёр, и я из окна видела толпу, которая стояла вокруг него и кричала. Жгли мебель, вещи и людей. Я не видела живых или трупы. На нашем пароме было 700 армян. Все избитые, переломанные, голые, босые. Я молила Бога, чтолбы меня никто не тронул. На пароме было 13 очень молодых ребят армян, которые побывали у азербайджанцев заложниками. Все избитые, у одного переломаны все рёбра. Те семьи, в которых прятали армян, тоже громили, избивали. Я слышала много рассказов, как на глазах семьи и маленьких детей насиловали мать, кастрировали молодых людей. В доме у универмага «Бакы» и в доме на улице Арор?? из окон выкидывали людей. Женщина, которая ехала рядом со мной, сказала, что выкинули 28 человек. Сын моей знакомой работал на Скорой помощи и рассказывал, что видел ребёнка, который был весь распорот, от самого горла. В моей квартире теперь живут азербайджанцы. Мои знакомые туда позвонили, спросили меня, а им ответили: «Она ушла к матери.» А моя мать два года назад умерла.

Я вначале полетела в Ереван, но там всё переполнено. В аэропорту ступить некуда. Но спасибо Еревану — там многих при.тили.

 

16 Русская (этот текст напечатан также и на пишущей машинке под номером 1 на отдельном листе)

Могу сказать одно слово: страх. Моей тётке сосед сказал: «Если не уедешь, я тебя сам зарежу.» Я видела толпу, которая стояла у костра, где жгли трупы. А может, это были и живые — я не разглядела. Подойти не могла. Моя знакомая видела, как бабку выбросили с 6-го этажа. Нас уговаривали остаться, но это невозможно. Вспоминая, я всё плачу.