Глава III диссертационной работы Ф. Гасымова. Источник — здесь.

Возникновение новых субъектов международного права в результате распада СССР и Югославии и вопросы их международно-правового признания

В относительно недавнее время было три крупных этапа в процессе образования новых государств и соответственно применения к ним международно-правового института признания: к странам Латинской Америки в начале XIX в; в Восточной Европе — после первой мировой войны; в Азии и Африке — в период деколонизации в середине XX в. Современный этап связан с распадом социалистических федераций в Центральной и Восточной Европе в начале 90-х годов ушедшего столетия и образования свыше двух десятков новых независимых государств. В результате этого процесса прекратили существование три федерации: СССР (1991 г.), СФРЮ (1991-1992 гг.) Чехословакия (1993 г.).

При признании государств после распада СССР и Югославии современная практика столкнулась с такими вопросами, как критерии признания, нерушимость границ, континуитет. Применение на практике института признания в отношении новых государств, образовавшихся после распада СССР и Югославии, носило непоследовательный, а порой и противоречивый характер.

Изучение, систематизация богатой правоприменительной практики признания со. стороны как отдельных государств, так и международных организаций (прежде всего, Европейского Сообщества) имеет важное значение для понимания тех тенденций, которые наблюдаются в развитии международно-правового института признания.

Государства, образовавшиеся в результате распада СССР и Югославии, с позиции признания можно разделить на три группы: республики, образовавшиеся в результате распада Югославии; республики бывшего СССР без стран Прибалтики; и страны Прибалтики. С точки зрения особенностей признания такое разделение удобно. По этому вопросу Колин Уорбрик, автор статьи «Признание государств: современная европейская практика» пишет, что можно говорить о трех различных ситуациях признания новых государств в Европе: это Прибалтика, Советский Союз и ЮгославияWarbrick С. Recognition of States: Recent European Practice / Aspects of Statehood and institutionalism in Contemporary Europe (ed by M.D. Ewans). Dartmouth, 1997. — P. 10..

Проанализируем их по отдельности.

К странам Прибалтики международное сообщество изначально относилось как к особому случаю. Латвия, Литва и Эстония были признаны независимыми странами ещё в начале 1920-х гг. США, например, признали независимость трех прибалтийских республик 29 июля 1922 г., после того как «политическая и экономическая стабильность была успешно ими достигнута в пределах их границ». В феврале 1920 г. был подписан Тартусский мирный договор России с Эстонией, по которому Россия признавала независимость Эстонского государства. Такие же мирные договоры были заключены Россией с Литвой в июле 1920 г. и с Латвией в августе 1920 г.

Далее произошло советское вторжение в июне 1940 г. Последующая нацистская оккупация и советское возвращение, естественно, противореча международному праву, не изменили юридический статус этих республик в глазах Запада. США, Великобритания и некоторые другие государства не признавали установление советской власти в Литве, Латвии и Эстонии и их вхождение в состав Союза ССР. Прибалтийский фактор в течение более 40 лет являлся постоянным компонентом внешней политики США по отношению к Советскому Союзу. Существенным элементом осуществляемой США политики непризнания служил тезис о продолжающемся юридическом существовании буржуазных прибалтийских республик. В США были образованы специализированные учреждения, получившие от американских властей наименование дипломатических представительств и консульств давно уже фактически несуществующих буржуазных прибалтийских государств.

Великобритания неоднократно меняла свою позицию. После второй мировой войны в 1947 г. она перешла от непризнания к признанию де-факто Советской Прибалтики. Правительство Великобритании заявило, что оно не признает республики Советской Прибалтики де-юре, но признает их де- факто.

Политика непризнания включала в себя и осуществление ряда мер в сфере международного частного права. В США и некоторых других странах в 40-е гг. судами были вынесены целый ряд решений о бывших частных пароходных компаниях Литвы, Латвии и Эстонии, перешедших в собственность Советского Союза. В судебных решениях прямо указывалось, что США не признают советские прибалтийские республики См. об этом: Юсис О. 3. Защита наследственных прав советских граждан в капиталистических странах (по материалам советских Прибалтийских республик): Автореф. дис. … канд.юрид.наук.. М., 1981; Юсис О. 3. Иммунитет государственных морских судов и непризнание государств (на примере советских Прибалтийских республик) // Советский ежегодник международного права за 1985 г. — М., 1986. — С. 235241..

Ко времени неудавшегося августовского переворота 1991 г. юридический статус республик Прибалтики в глазах Запада был следующим. Несмотря на то, что многие западные страны продолжали де-юре признавать эти три республики, лишившиеся независимости в 1940 г., в то же время они де-факто принимали контроль СССР над их территорией. 21 августа, когда попытка государственного переворота в Москве потерпела неудачу, Латвия приняла свою декларацию о независимости. В течение нескольких дней независимость прибалтийских республик была широко признана как юридически, так и фактически. Значительным аспектом решений Европейского сообщества, США, других стран было то, что термин «признание» не был использован. Заявление ЕС 27.08.1991 г. приветствовало «реставрацию суверенитета и независимости стран Прибалтики, которые они потеряли в 1940 г.» и подтверждало решение членов ЕС «возобновить дипломатические отношения без промедления».Declaration of European Community Foreign Ministers, Brussels, 27 august 1991. В заявлении президента США 2.09.1991 г. также говорилось об установлении дипломатических отношений. Д. Буш заявил, что это стало «кульминацией 52 летнего отказа США признать насильственное присоединение стран Прибалтики к СССР».

Позиция стран Запада при признании республик Прибалтики основывалась на том юридическом постулате, что аннексия не уничтожает международно-правовую личность государства, но временно ее прекращает, и после возврата к суверенитету и независимости государство восстанавливает международную правосубъектность. Эта точка зрения высказывалась и в советской науке международного права. «Исследуя историческую предпосылку возврата к суверенитету таких государств, как Индия, Персия, Цейлон и т.п., — пишет Курдюков Г. И., — можно установить, что они в прошлом имели свою государственность и поддерживали активные дипломатические, торговые и договорные отношения с европейскими государствами, хотя последние и не признавали их субъектами международного права, т.к. считали, что членами «семьи народов» являются христианские государства Европы и Америки»Признание в современном международном праве (признание новых государств и правительств). Под обшей редакцией Д.И. Фельдмана. — М., 1975. — С. 25..

X. Александрович, рассматривавший вопрос возврата к суверенитету и восстановление международной правосубъектности, пишет, что существует юридическая презумпция, что государство, которое потеряло свой суверенитет, но затем возвратило его, снова приобретает полную и необратимую суверенностьCh. N. Alexandrowicz. New and original states, «International Affairs», 1969, vol. 45 #3, — P. 473..

Безусловно, в науке международного права СССР и других социалистических стран вопрос восстановления государственности рассматривался в контексте колониализма. Однако нужно указать, что с точки зрения международного права не имеет значения, что явилось причиной фактической потери независимости — установление колониального правления или аннексия.

В современной отечественной науке международного права имеется позиция, которая включение стран Прибалтики в состав СССР в 1940 г. рассматривает не как аннексию в узком смысле слова. Подобной трактовки вопроса придерживается Черниченко С. В.Черниченко С. В. Теория международного права. В двух томах. Т. 2. — М., 1999. — С. 73-76.

Черниченко С. В. дифференцирует понятие «аннексия». По Черниченко С. В., аннексию или оккупацию можно понимать в узком и широком смыслах. Он полагает, что включение Эстонии, Литвы и Латвии в состав СССР не было аннексией в узком смысле как акт формального присоединения одного государства к другому в результате завоевания, а являлось аннексией во втором значении этого понятия, т.е. в широком смысле как акт приобретения одним государством суверенитета над территорией другого государства в результате действий, не позволяющих выявить подлинную волю этого другого государства. По мысли Черниченко С. В., это не противоречило действовавшему в 1940 г. международному праву, поскольку в то время ещё не существовало принципа запрещения применения силы или угрозы силой против территориальной целостности и политической независимости государствУказ. соч. — С. 76..

Однако отметим, что подобная позиция является деструктивной. Если следовать этой логике, то тогда получится, что и гитлеровская Германия также не нарушала тогдашнее международное право, совершая аннексии в отношении близлежащих стран, например, аншлюс (присоединение) Австрии в 1938 г.

Организация фальшивых выборов, создание впечатления добровольного присоединения не меняет юридический характер аннексии.

Формулировка, использованная по отношению к странам Прибалтики, помимо тех юридических тонкостей, связанных с восстановлением суверенитета, отражала и политические реалии. В августе 1991 г. было важно уметь отличать страны Прибалтики от других республик СССР и СФРЮ, которые также отстаивали свое право на независимость. В остальном мире преобладала линия не давать зеленый свет силам, призывающим к выходу из состава Союза ССР из-за боязни нестабильности в ядерной державе. В интересах СССР было ограничение прецедентной ценности независимости Прибалтийских республик, акцент делался на то, что юридически ситуация с тремя прибалтийскими государствами отличается от остальных республик, стремящихся к выходу из состава Союза ССР. 4 сентября последовало признание независимости стран Прибалтики Советским Союзом.

Для всестороннего рассмотрения вопросов признания новых государств, образовавшихся на территории СССР и Югославии, необходим, по нашему мнению, анализ процесса распада этих федеративных государств.

Формально распад СССР произошел с согласия трех славянских республик 8.12.1991 г. В этот день лидеры России, Украины и только что переименованной Беларуси встретились в городе Брест.

Эти три республики приняли решение, что СССР «прекратил свое существование как субъект международного права и геополитическая реальность». Далее они согласились учредить Содружество Независимых Государств (СНГ), которое будет открыто для всех бывших республик СССР. Соглашение от 8 декабря 1991 г. было ратифицировано парламентами Беларуси и Украины 10 декабря 1991 г., а России — 12 декабря 1991 г. 12-13 декабря лидеры Казахстана, Кыргызстана, Туркменистана и Узбекистана встретились в Ашхабаде и заявили о своем желании принять участие в СНГ в качестве равноправных основателей.

Три славянских республики вместе с пятью республиками Центральной Азии плюс Республики Азербайджан, Армения и только что переименованная Молдова встретились в Алма-Ате 21 декабря 1991 г. и формально объявили об учреждении СНГ и распаде СССР. В Алма-Атинской Декларации от 21 декабря 1991 г. говорилось: «С образованием Содружества

Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование». В Алма-Ате не принимала участие только Грузия, остальные одиннадцать республик бывшего СССР подписали пять документов:

• — Алма-Атинская Декларация о принципах СНГ;
• — Протокол о членстве в СНГ;
• — Протокол об учреждении двух координирующих советов (состоящих из глав Государств и глав Правительств);
• — Протокол, заявляющий о согласии государств с тем, что Россия примет на себя постоянное членство СССР в Совете Безопасности ООН;
• — Соглашение, объявляющее маршала Шапошникова командующим вооруженными силами СНГ.

Кроме того, четыре из одиннадцати республик — Россия, Украина, Беларусь и Казахстан, имеющие на своей территории ядерное оружие, подписали Соглашение, которое:

• — подтверждало, что ядерное оружие — часть коллективной безопасности всех членов СНГ;
• — подтверждало обязательство не быть первыми в использовании ядерного оружия;
• — гарантировало уважение принципа нераспространения ядерного оружия;
• — подтверждало, что ядерное оружие будет выведено из Беларуси, Украины и Казахстана и демонтировано.

Беларусь и Украина согласились присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерных стран (Казахстан не присоединился) и делегировали право принимать решение о применении ядерного оружия Президенту России.

Все эти договоренности нами перечисляются потому, что согласованность действий бывших советских республик имела важное позитивное значение в их международно-правовом признании.

Многие наблюдатели согласились, что с юридической точки зрения СССР формально прекратил свое существование 21 декабря 1991 Дискуссия, проведения в Российской ассоциации международного права в феврале 1993 г., показала, что по вопросу даты прекращения существования СССР имеются различные позиции как отдельных авторов, так и ведомств, и стран. Заведующий Правовым департаментом МИД Российской Федерации Е. М. Прохоров в своем докладе сообщил, что в правовом департаменте МИД РФ датой распада СССР считается 25 декабря 1991 г., когда М. С. Горбачев ушел в отставку. Украина, по его словам, датой прекращения существования СССР, называет 1 декабря, когда в республике был проведен референдум по вопросу о независимости и самостоятельности, а Беларусь — 8 декабря, день подписания Беловежских соглашений. Бельгия же, например, официально объявила, что для неё прекращением существования СССР стала дата 28 декабря, когда соглашения, заключенные в Беловежской пуще, вступили в силу. Профессор В. К.Собакин представил свою версию даты прекращения существования СССР, которой он считает 5 сентября 1991 г., когда Верховный Совет СССР лишил Конституцию СССР статуса Основного закона страны. В этот день в соответствии с вновь принятым законом была создана иная структура власти, а конституция, как известно, действует в тех пределах, в которых она не противоречит сама себе и новым законам./ Пархитько В. П. XXXVI Собрание Российской ассоциации международного права // Московский журнал международного права 1993 г., ЖЗ.-С.118-119. . г., когда 11 бывших республик СССР приняли Алма-Атинскую Декларацию. Эта дата явилась точкой отсчета для международного сообщества в принятии решений о признании республик бывшего СССР в качестве самостоятельных суверенных государств. Хотя и были исключения из общего правила. Например, Турция признала Азербайджан еще в октябре 1991 г. Здесь юридической предпосылкой признания являлась Декларация о государственном суверенитете Республики Азербайджан, хотя формально Союз ССР еще существовал.

Украина была признана некоторыми государствами ещё до официального прекращения существования СССР. Здесь отправной точкой для принятия решений о признании явился референдум, проведенный 1 декабря 1991 г. 90 % принявших участие в референдуме проголосовало за независимость Украины. Таким образом Декларация о независимости Украины, принятая 16 июля 1990 г., была подтверждена результатами референдума. 2 декабря 1991 г. Канада признала Украину. В заявлении премьер-министра Канады говорилось о том, что переговоры об установлении дипломатических отношений начнутся в скором времени.

Польша и Венгрия также осуществили акт признания в отношении Украины 2 декабря 1991 г. Но самым примечательными на этом фоне явилось признание Россией Украины. В заявлении президента России Б.Н.Ельцина говорилось, что «руководство России признает независимость Украины в соответствии с демократическим выражением воли её народа. Руководство России заинтересовано в стабильности и нуждается в скорейшем установлении отношений между Россией и Украиной, так как понимает важность сохранения дружеских традицией, добрососедства и взаимного уважения в сфере обязательств о разоружении и ограничении ядерного оружия, а также защиты прав человека и других общепризнанных норм международного права». Сообщение ТАСС от 2 декабря 1991 г.

Однако, отметим тот факт, что признание Россией Украины не способствовало широкомасштабному признанию ее со стороны других государств. Поток решений о признании со стороны международного сообщества в отношении республик бывшего Союза ССР последовал после заключения ими Алма-Атинских соглашений, юридически оформивших прекращение существования СССР.

Что касается участия стран Прибалтики в Алма-Ате, нужно отметить, что они изначально отказались от многосторонних договоров и других форм объединения с бывшими советскими республиками и избрали путь интеграции с Европой, который, как они считали, был прерван советской оккупацией 1940 г. А неучастие Грузии в Алма-Атинском соглашении из-за внутренних беспорядков нельзя рассматривать как умаляющее силу этого документа.

23 декабря ЕС выступило с заявлением «О будущем статусе России и других бывших советских республик», которое подчеркивало, что «международные права и обязательства бывшего СССР, включая вытекающие из Устава ООН, будут выполняться Россией. Они приветствуют принятие Российским Правительством этих обязательств и в этом качестве продолжают сотрудничать с Россией».EC Press Statement, Brussels, 23 December 1991.

По отношению к России термин «признание» не был использован членами ЕС, ибо эти страны приняли Россию в качестве основной правопреемницы Советского Союза. В заявлении от 23 декабря ЕС объявило о своем желании признать другие бывшие советские республики, которые приняли принципы, провозглашенные ЕС 16 декабря 1991 г.

США при признании стран бывшего СССР разделили их на три группы:

• 1. США признали Россию и поддержали ее решение принять на себя место постоянного члена СССР в Совете Безопасности ООН.
• 2. США признали независимость Украины, Армении, Казахстана, Беларуси и Кыргызстана и с точки зрения двусторонних обязательств согласились установить дипломатические отношения с этими странами.
• 3. США признали независимость остальных шести бывших советских республик — Молдовы, Туркменистана, Азербайджана, Грузии, Таджикистана и Узбекистана, но давали обещание установить дипломатические отношения тогда, «когда мы будем уверены, что они принимают на себя обязательства проводить безопасную политику и придерживаться демократических принципов, как и другие страны, которые мы признали сегодня».President Bush’s televised address, 25 December 1991.

Правительство Австралии приняло несколько иной метод, признавая 11 членов-основателей СНГ от 26 декабря 1991 г. Австралия заявила, что учреждая СНГ, 11 участников Алма-Атинского соглашения « признали Россию преемницей СССР» и соответственно, Австралия принимает «преемство между Россией и бывшим СССР». В заявлении указывалось, что аккредитация посольства Австралийского Союза перейдет от СССР к России и говорилось, что Австралия вскоре начнет переговоры об установлении дипломатических отношений с правительствами остальных десяти только что признанных государств. В заявлении ничего не говорилось о Грузии, так как в этой стране фактически царил внутренний беспорядок, и эта страна не отвечала традиционным критериям признания государств, не имея эффективной власти.

Большинство советских республик были признаны Европейским Сообществом ещё 31 декабря 1991 г. Это не касалось Кыргызстана и Таджикистана. В заявлении ЕС от 31 декабря 1991 года подчеркивалось, что эти республики будут признаны после того, как ЕС получит от них гарантии выполнения Руководящих принципов от 16 декабря 1991 г. ЕС признало их 16 декабря 1992 г. Также 31 декабря 1991 г. не была признана Грузия, где шла гражданская война. Лишь только в марте 1992 г. положение в Грузии несколько улучшилось и появилось некое подобие эффективного государственного контроля. 23 марта 1992 г. ЕС решил признать Грузию.ЕС Press Statement. Brussels, 23 march 1992. 24 марта США заявили о своем решении войти в дипломатические отношения с Грузией. В Заявлении также говорилось, что в течение последних недель правительство Грузии приняло шаги для восстановления гражданского порядка. Австралия признала Грузию 29 марта 1992 г.Prime Minister’s Press Statement, Canberra, 29 march 1992. В ее заявлении говорилось, что Австралия не признавала её раньше из-за «отсутствия эффективного государственного контроля в этой стране».

При признании государств, образовавшихся в результате распада СССР, международное сообщество столкнулось с серьезной проблемой, от решения которой зависела существующая система международных отношений. Возникла проблема континуитета: кто же заменит СССР на международной арене, кто является его продолжателем? Как постоянный член Совета Безопасности ООН и как ядерная держава, СССР обладал исключительным весом и в системе ООН, и в существующей международной политической и правовой системе в целом. Анализ Алма-Атинской

Декларации от 21 декабря 1991 г, в которой участники СНГ гарантируют «выполнение международных обязательств, вытекающих из договоров и соглашений бывшего СССР», показывает, что все члены СНГ в равной мере рассматривались как правопреемники СССР. Если бы проблема ограничивалась долгами, активами, архивами и. т. д., как обычно происходит при правопреемстве, тогда можно было бы говорить о всех участниках СНГ как о равноправных правопреемниках СССР. Однако в данном конкретном случае это было бы невозможно. СССР был одной из опор существовавшей системы международных отношений.

Еще Я. Броунли писал, что «термин континуитет государства не является точным и может быть использован для выражения различных юридических проблем» Brownie, Principles of Public international law, (4^th ed 1990).-P.82.. Например, изменение территории не влияет на тождественность страны. Но распад федерации на составные части больше, чем простое изменение территории.

Надо отметить, что по некоторым вопросам, к числу которых относится континуитет в международном праве, институт признания тесто связан с правопреемством. Правильное разрешение тех проблем, которые возникают при правопреемстве государств, создаёт более благоприятные условия для их международно-правового признания. При распаде, объединении государств важнейшее значение имеет согласованность действий распадающихся или объединяющихся единиц. Примеры СССР и Югославии показали, что чем более согласованный характер носят действия республик, ранее входивших в состав этих федераций, тем легче ими достигается международно-правовое признание. К сожалению, в случае с Югославией этого не было.

Как нами отмечалось выше, в числе прочих документов в Алма-Ате был принят Протокол о членстве в ООН. Первая статья Протокола заявляла, что «члены Содружества поддерживают Россию в том, чтобы она продолжала членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете

Безопасности и других международных организациях». ‘Международное сообщество приняло это заявление с облегчением, так как оно позволяло Совету Безопасности продолжать действовать стабильно. Таким образом появилась концепция: «Россия — государство — продолжатель СССР». Суть данной концепции заключается в том, что Россия является основным, генеральным правопреемником Союза ССР. Все правопреемники СССР, включая Россию, становятся участниками заключенных СССР многосторонних договоров, двусторонние же договоры сохраняются исключительно за Россией.

• 24 декабря 1991 г. Президент России направил послание Генеральному секретарю ООН, в котором информировал его, что членство СССР в Организации Объединенных Наций, в том числе в Совете Безопасности, во всех других органах и организациях системы ООН продолжается Российской Федерацией и что она в полной мере сохраняет ответственность за все права и обязательства СССР в соответствии с Уставам ООН и при поддержке всех членов СНГ. В послании выражалась просьба вместо названия «Союз Советских Социалистических Республик» использовать наименование «Российская Федерация» и рассматривать послание как «свидетельство полномочий представлять Россию в органах ООН всем лицам, имевшим в то время полномочия представителей СССР в ООН». Генеральный секретарь ООН разослал обращение Президента России всем членам ООН. 25 декабря 1991 г. страна-председатель ЕС (тогда Нидерланды) опубликовала заявление, в котором констатировалось, что с этого дня Россия считается имеющей международные права и несущей международные обязательства бывшего СССР.
• 13 января 1992 г Министерство Иностранных Дел Российской Федерации распространило ноту, в которой заявлялось: «Российская Федерация продолжает осуществлять права и выполнять обязанности, вытекающие из международных договоров, заключенных Союзом ССР… В этой связи Министерство просит рассматривать Российскую Федерацию в качестве стороны всех действующих международных договоров вместо Союза ССР» Действующее международное право. — С. 474.. Однако, по объективным причинам, Россия не могла быть континуатором всех договоров, заключенных СССР. Например, если международные договоры о границах и их режиме, заключенные СССР, затрагивали интересы какого-либо государства СНГ, то в нем должно участвовать именно данное государство (ст. 3 меморандума о взаимопонимании по вопросу правопреемства в отношении договоров бывшего Союза ССР, представляющих взаимный интерес).

В отношении ряда соглашений СССР Россия наряду с другими государствами СНГ стала одним из правопреемников Советского Союза. Это — договоры, подписанные между СССР и США в сфере разоружения, Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО), Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

Таким образом, можно сделать вывод, что в отношении договоров, заключенных Советским Союзом, Россия в одних случаях выступает как его континуатор, в других как правопреемник, в третьих, которые составляют лишь малую долю в общем количестве, вообще не участвует. Отметим, что доля договоров, в отношении которых Россия является континуатором, составляет абсолютное большинство.

Россия, как указывалось выше, выступила континуатором СССР в отношении членства в международных организациях. Беларусь и Украина стали континуаторами БССР и УССР касательно участия в международных организациях и прежде всего в ООН. Другие девять государств СНГ прошли установленную процедуру приема новых членов в ООН и другие международные организации.

С учетом заключенных со всеми государствами- правопреемниками СССР соглашений о «нулевом варианте»«Нулевой вариант» означал отказ государств СНГ от своей доли в собственности и активах Союза ССР и передачу России обязательств по обслуживанию и выплате соответствующей доли во внешнем государственном долге СССР. об урегулировании вопросов правопреемства в отношении государственного долга и активов бывшего Союза ССР, Россия стала всеобъемлющим континуатором СССР. Вначале действия России в этом направлении носили односторонний характер. В частности, президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин издал указ 8 февраля 1993 г. « О государственной собственности бывшего Союза ССР за рубежом». В этом указе зафиксировано, что Российская Федерация как государство — продолжатель СССР принимает на себя все права на недвижимую и движимую собственность бывшего СССР, находящуюся за рубежом, а также выполнение всех обязательств, связанных с использованием этой собственности (ст. 1) С учетом последующих соглашений, подписанных со всеми государствами- участниками СНГ, действия России были поддержаны международным сообществом. Как отмечает Тимченко Л. Д., «они соответствовали логике государства- континуатора Союза ССР»Там же.-С. 492-493..

Важное значение при признании международным сообществом России как континуатора СССР имело то, что ее действия носили согласованный характер, ее усилия в этом направлении были поддержаны десятью государствами Содружества, а потом и Грузией, присоединившейся к СНГ. Интересы международной стабильности требовали, чтобы Россия стала продолжателем Союза ССР. Континуитет России был обусловлен рядом объективных причин. По мнению Игнатенко Г. В. и Тиунова О. И., это прежде всего неделимость статуса великой державы, который Россия наследовала от СССРМеждународное право. Под редакцией Игнатенко Г. В., Тиунова О. И. — М., 2002. — С. 106.. По их мнению, это касается и статуса ядерной державы. Данный статус не мог возникнуть для всех правопреемников СССР. Наибольшая часть ядерного потенциала СССР была размещена на территории России, поэтому она и стала продолжательницей прав и обязательств СССР в качестве ядерного государства Международное право. Под редакцией Игнатенко Г. В., Тиунова О. И. — М., 2002. — С. 106..

Международное сообщество приняло намерение России стать продолжателем СССР во всех отношениях, и во всем мире дипломатические миссии и консульства СССР превратились в представительства Российской Федерации. Соответственно посольства и консульства иностранных государств, аккредитованные в СССР и находящиеся на территории Российской Федерации к моменту распада Союза ССР, стали представительствами этих государств в Российской Федерации.

Таким образом произошел распад СССР и образование на его территории пятнадцати независимых государств. Международное сообщество было сильно обеспокоено этим процессом, однако эти опасения не оправдали себя. В течение короткого времени республики бывшего СССР решили основные проблемы, связанные с наличием ядерного оружия, собственностью, договорными обязательствами и т.д.

До принятия Алма-Атинской декларации 21 декабря 1991 г., провозгласившей прекращение существования СССР, международно- правовое признание республик, входивших в состав Советского Союза, носило единичный характер. Это, как правило, было связано с этнокультурной близостью признающих государств и признаваемых республик. Сюда можно отнести признание Турцией Азербайджана, Румынией — Молдовы. До даты «21 декабря 1991 г», к республикам бывшего Советского Союза нами сознательно употребляется именно название «республики», а не «государства», хотя формально — юридически союзные республики обладали определенными признаками, присущими субъекту международного права. В 1944 г. Верховным Советом СССР был принят Закон «О предоставлении союзным республикам полномочий в области внешних сношений и о преобразовании в связи с этим Народного Комиссариата иностранных дел из общесоюзного в союзно-республиканский Народный комиссариат».Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР 1938-1944. — М., 1945. — С. 25-26. На основании этого закона союзные республики имели право вступать в непосредственные сношения с иностранными государствами, заключать с ними соглашения и обмениваться дипломатическими представителями, участвовать в международных соглашениях. По последней советской Конституции, принятой в 1977 г., союзные республики, на основании ст. 80, имели право устанавливать дипломатические и консульские отношения с другими государствами, участвовать в международных договорах и международных организациях, имели даже право выхода из федерации. Отсутствие в советском законодательстве механизмов, позволяющих воплощение положений Конституции в реальности, делали их юридической фикцией. В этой связи можно полностью согласиться с Г.М. Вельяминовым, полагающим, что международная правосубъекность бывших республик СССР на основе Конституции СССР имела реальное воплощение лишь в отношении Украины и Белоруссии, причем в основном только в отношении их членства в ООН. Поэтому считаем целесообразным употребить название «государство» к бывшим советским республикам начиная с 21 декабря 1991 г., даты юридического прекращения существования СССР. Признание государств, образовавшихся на территории бывшего Советского Союза, не вызвало особых осложнений и было предоставлено мировым сообществом в короткие сроки.

Совершенно по-иному обстояло дело с бывшими югославскими республиками. Рассматривая вопрос признания республик СФРЮ, необходимо отметить некоторые положения Конституции СФРЮ 1974 г. Конституция СФРЮ 1974 г. предусматривала выход из Федерации. В ней указывалось: «Народы Югославии, исходя из права каждого народа на самоопределение, включая и право на отделение… (из Федерации-Ф.Г.)»Конституции социалистических государств. Сборник в двух томах. Т.2. — М., 1987. — С. 238….

Но применение этого принципа, так же как в случае с Советской Конституцией 1977 г., было ограничено из-за отсутствия механизма, разрешающего этот выход. Далее Конституция Югославии содержала специфические положения. О некоторых из них необходимо упомянуть. В Конституции СФРЮ делалось различие между народами Югославии и республиками Югославии. Под народами Югославии имелись в виду народы Хорватии, Македонии, Сербии, Словении без всякой необходимой географической связи; под республиками же — шесть географически определенных федеральных единиц без всякой необходимой этнической связи. Второе различие было сделано между народами и национальностями Югославии. Национальности были определены как «представители народов, чьи страны имели границу с Югославией». Соответственно, албанцы в Косово и венгры в Воеводино считались национальностями и по Конституции не имели право на самоопределение или право выхода из Федерации. Поэтому ситуацию в Югославии как процесс демократизации, охвативший всю Восточную Европу в конце 1980-х, можно описать как ту, где этнические и республиканские границы не совпадали.

25 июня 1991 г. Хорватия и Словения объявили свою независимость. Конституционная Резолюция о суверенитете и независимости Республики Хорватия базировалась «на воле народа, продемонстрированной на референдуме, проведенном 19 мая 1991 г.», и утверждала, что «СФРЮ больше не существует в качестве конституционно и юридически организованного государства» Statements of Croation Democracy and Independence, Croation Democratic Union, 1991, Preamble..

Статья 1 Резолюции объявляла Хорватию суверенной и независимой страной. В то же время вызывает интерес ст.2, которая гласит, что Хорватия «начинает процесс дистанцирования от других республик СФРЮ и приобретения международного признания». Декларация о независимости Словении также базируется на «абсолютном большинстве голосов на плебисците, проведенном 23 декабря 1990 г». Декларация Словении прямо заявляет, что «она ждет юридическое признание ее независимости от всех стран, которые уважают принцип демократии и право всех народов на самоопределение» Focus. Special issue, Belgrade, 4 January, P. 95..

После этих заявлений Югославская народная армия начала противиться попыткам властей Словении и Хорватии отстоять свою независимость и прибегла к насилию. ЕС принял на себя главную посредническую роль в конфликте, и 7 июля 1991 г. представители Хорватии, Словении и Югославии во время встречи в Бриони пришли к соглашению о трехмесячном моратории по применению Деклараций о независимости. Мораторий позволил третьим странам толковать предыдущие Декларации о независимости как зачаточные. И таким образом, официального признания со стороны членов ЕС и других стран не последовало. Вопрос, связанный с признанием Словении и Хорватии, обсуждался в парламентах многих стран и на уровне международных организаций. При рассмотрении этой проблемы в парламенте Австралии 20 августа 1991 г. министр иностранных дел Эванс установил четыре формальных критерия для признания государства: постоянное население, определенная территория, наличие эффективной власти, а также способность строить отношения с другими странами. Далее он добавил, что «мы принимаем во внимание эффективность государственного контроля над территорией». Эванс привел так называемый список Монтевидео о критериях государства. Как нами подчеркивалось выше, это неверный подход к вопросу о признании. Между критериями государства и критериями признания имеется существенная разница. Межамериканский Договор, принятый в 1933 г. в Монтевидео, подтверждает классический подход к государству с точки зрения международного права.

• 27 августа 1991 г. Европейским Сообществом была учреждена Конференция о мире в Югославии и Арбитражная Комиссия. Некоторые решения Арбитражной Комиссии, касающиеся применения критериев признания, нами рассматривались в предыдущей главе. Остальные будут охарактеризованы в этой.
• 8 октября парламент Хорватии заявил об истечении трехмесячного моратория, принятого в Бриони, и решил порвать государственные узы, которые до тех пор объединяли СФРЮ. Парламент Хорватии решил признать независимость и суверенитет других республик СФРЮ на основе принципа взаимности. Заявление Хорватии призывало все страны, особенно членов ЕС, установить дипломатические отношения с республикой Хорватия.
• 16 декабря были приняты известные Декларации ЕС. Все шесть югославских республик ответили на эти Декларации. Министр иностранных дел Сербии заявил, что Сербия приобрела «международно-признанное государство» еще на Берлинском конгрессе в 1878 г. и на этой основе она приняла участие в создании Королевства сербов, хорват и словенцев, которое в 1929 г. стала называться Югославией.

Ответ главы Министерства Иностранных Дел Черногории от 24 декабря 1991 г., который последовал после отказа ЕС признавать Черногорию, также основывался на том, что его страна сохранила потенциал международной правосубъектности. «Решением Берлинского Конгресса от 1878 г. великие державы того времени единогласно признали независимость и суверенитет Черногории…. Когда Черногория стала частью Югославии, суверенитет и независимость Черногории не перестали существовать, но стали частью суверенитета нового государства. И если Югославия распалась и перестала существовать в качестве международного субъекта, независимость и суверенитет Черногории продолжают свое существование в первоначальной форме и содержании».

Заявления от других четырех югославских республик и Заключения Комиссии Бадинтера нами рассматривались в предыдущей главе.

Отвечая на вопрос лорда Каррингтона, президента мирной конференции по Югославии от 20 ноября 1991 г., Бадинтер указал, что к ситуации в Югославии нужно относиться как к попыткам составных частей оторваться от федеративного государства. Арбитражная Комиссия признала, что «СФРЮ находится в процессе распада».

В результате распада Югославской Федерации также встал вопрос о континуитете. 27 апреля 1992 г. Скупщина СФРЮ обнародовала Конституцию Федеративной Республики Югославия (ФРЮ), включающую Сербию и Черногорию, и предъявила претензию, что СФРЮ «преобразовалась в ФРЮ». Территория и население ФРЮ составили около половины территории и населения бывшей Югославии. Как известно, изменения в отношении территории и населения не влияют на правосубъектность государства. Тем более был недавний прецедент, когда международное сообщество приняло Россию как континуатора СССР. ФРЮ заявляла, что «к непрерывности международной правосубъектности Югославии необходимо относиться со строгим уважением» и ручалась «выполнять все международные права и обязанности СФРЮ, включая членство в международных организациях и участие в международных договорах, ратифицированных Югославией». Другая претензия заключалась в том, что «дипломатические миссии, консульства и другие ведомства Югославии продолжают действовать и представлять интересы Федеративной Республики Югославии». Поддержкой подобной претензии являлся тот факт, что персонал Югославской внешнеполитической миссии за рубежом был лояльным к Белграду. Многие из представителей СФРЮ за рубежом приняли ФРЮ, состоящую из Сербии и Черногории как страну, которую они представляют в данное время.

Однако решение югославских властей не получило поддержки со стороны международного сообщества. Резолюция 757 СБ ООН содержала преамбулу, в которой говорилось, что «претензия Федеративной Республики Югославии (Сербии и Черногории) на автоматическое продолжение членства бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославии в Организации Объединенных Наций не является общепринятой». В другой резолюции СБ ООН указал, что «государство, ранее известное как СФРЮ, прекратило существование».

Суть проблемы с Федеративной Республикой Югославией, состоящей из Сербии и Черногории, так же как и в случае с Россией, заключалась в том, что если международное сообщество приняло бы ФРЮ континуатором СФРЮ, то вопрос о признании нового субъекта международного права не возникал. Федеративная Республика Югославия унаследовала бы все международное права и обязанности бывшей Югославии, заняла бы её место в ООН и других международных организациях. В таком случае не нужно было подавать заявление о приеме в ООН. В разрешении этих вопросов свою роль сыграла Арбитражная Комиссия. 18 мая 1992 г. председатель Арбитражной Комиссии получил письмо от Лорда Каррингтона, Председателя конференции по вопросам мира в Югославии, содержащее три вопроса:

• 1. «В соответствии с международным правом является ли Федеративная Республика Югославия новым государством, отвечающим требованиям ЕС в соответствии с общим заявлением по Югославии и «Руководящими принципами признания новых стран в Восточной Европе и Советском Союзе», принятым ЕС 16 декабря 1991 г. »
• 2. «В своем Заключении № 1 от 29 ноября 1991 г Арбитражная Комиссия сделала вывод, что «СФРЮ находится в процессе распада». Можно ли считать, что этот распад уже завершен?»
• 3. «Если дело обстоит таким образом, то на какой основе и какими средствами можно решить проблему преемственности государств, возникшую между разными странами бывшей СФРЮ?»

Текст этих вопросов был направлен Президентам Республик Босния и Герцеговина, Хорватия, Македония, Черногория, Сербия и Словения, а также Президенту Федеративной Республики Югославия, которые были приглашены отправить свои отзывы, в которых выдвигаются аргументы по каждому из трех вопросов.

Президенты Черногории и Сербии заявили Председателю Арбитражной Комиссии от имени Республики Югославия о том, что они оспаривают компетенцию Комиссии в вынесении заключений по этим вопросам. Они утверждали, что:

• 1. эти вопросы по условиям соглашения Бриони не входят в компетенцию Европейского Сообщества;
• 2. нерешенные вопросы между ФРЮ и другими Республиками Югославии должны решаться по их общему согласию;
• 3. те вопросы между ФРЮ и другими республиками Югославии, которые не могут быть решены согласием, должны быть представлены в Международный Суд.

Арбитражная Комиссия дала разъяснения по этому вопросу. Они заключались в следующем:

• 1. Комиссия была создана не по соглашению Бриони от 7 июля 1991 г., а по совместному заявлению по Югославии, принятому 27 августа 1991 г. на чрезвычайном собрании относительно вопроса политического сотрудничества в Европе с целью создания «арбитражной процедуры». С этим согласились шесть республик Югославии на открытии Конференции по вопросам мира 7 сентября 1991 г. Несмотря на то, что эти распоряжения по созданию Арбитражной Комиссии были в форме краткого изложения, из использованной терминологии и даже из состава Комиссии было ясно, что целью было создание органа, способного решать на законной основе споры, представленные Комиссии сторонами, которые точно устанавливают определение арбитража.
• 2. Комиссия сослалась на складывающуюся практику и работу Международного Суда. Комиссия указала, что «с начала дела Алабамы, общепринятым является то, что учитывая прежние прецеденты и в условиях отсутствия какого-либо противоположного соглашения, международный трибунал имеет право решать вопросы по собственной юрисдикции. Этот принцип, принятый в международном праве по вопросу обращения к арбитражу, набирает особую силу, когда международный трибунал, который больше не является арбитражным трибуналом, созданным по специальному соглашению между сторонами с целью принятия решения по отдельному спору, а является инструментом, который был заранее создан с помощью международного механизма, установившего свою юрисдикцию и регулирующего свою деятельность».

Таким образом, новым совместным заявлением от 3 сентября 1991 г. Сообщество и его члены решили, что «в рамках деятельности Конференции Председатель передаст арбитражной Комиссии вопросы, которые предстоит рассмотреть арбитражу; результаты обсуждений Комиссии будут возвращены Конференции через Председателя. Процедурные правила арбитража будут установлены самими арбитрами».

Арбитражная Комиссия также подчеркнула, что она была создана как орган Конференции по вопросам мира в рамках её действия. Конференция по вопросам мира в Югославии имеет миссию «снова установить мир для всех в Югославии и добиться долгосрочного решения, при котором уважаются все законные интересы и стремления» (совместное заявление от 7 сентября 1991 г. на церемонии открытия Конференции).

Следовательно, стараясь осведомить Конференцию о законных аспектах проблем, с которыми она сталкивается при осуществлении своей миссии, Арбитражная Комиссия полностью остается в роли, порученной ей Европейским Сообществом и его членами, с одной стороны, и шестью Республиками-с другой.

В результате Арбитражная Комиссия решила:

• — что принятие решения о своей компетенции входит в её полномочия;
• — что в этом случае, основываясь на своих функциях, она уполномочена отвечать в форме Заключений на три вопроса, представленных ей 18 мая 1992 г. Председателем Конференции по вопросам мира в Югославии.

В своих Заключениях № 8, 9, 10 Комиссия дала ответы на все три вопроса. Комиссия решила, что ответы на вопросы первый и второй зависят от ответа на второй вопрос.

Вопрос №2 звучит следующим образом:

«В своем Заключении № 1 от 29 ноября 1991 г. Арбитражная Комиссия считает, что «СФРЮ (была) в процессе распада». Можно ли считать этот распад уже завершенным?»

Арбитражная Комиссия 4 июля 1992 г. вынесла Заключение № 8. Комиссия указала в своем решении, «что существование федеративного государства, которое состоит из нескольких составных частей, серьезно подвергается риску, когда большинство этих составных частей, охватывающих значительную территорию и население, создают суверенные государства. И это приводит к тому, что федеральная власть больше не может продолжать эффективную деятельность». Комиссия также сослалась на то, что новые государства уже признаны международным сообществом. В тексте Заключения № 8 сказано, что «признание, вместе с членством в международных организациях, свидетельствует о том, что политическая сущность этой страны принята как реальность и ей присваиваются определенные права и обязательства по международному праву». Далее Заключение констатировало; что:

• — Сербия и Черногория…. создали новое государство «Федеративную Республику Югославия» и 27 апреля 1992 г. приняли новую Конституцию;
• — Большинство новых стран, образованных из бывшей Республики Югославия, признали независимость друг друга и тем самым продемонстрировали, что власть федеративного государства больше не имеет влияния на территории новых стран;
• — общие федеративные органы, в которых были представлены все республики Югославии, больше не существуют.
• — бывшая национальная территория и население СФРЮ сейчас находятся в суверенной власти новых государств;
• — Босния и Герцеговина, Хорватия и Словения были признаны всеми членами ЕС и другими странами и были приняты в члены Организации Объединенных Наций.
• — … Арбитражная комиссия считает:
• — что процесс распада СФРЮ, о котором упоминается в Заключении № 1 от 29 ноября 1991 г, уже завершен и что СФРЮ больше не существует.

В Заключении № 9 Арбитражная Комиссия дала разъяснения по вопросам правопреемства СФРЮ. Комиссия отвергла претензии Федеративной Республики Югославия (Сербия и Черногория) считать себя единственной преемницей СФРЮ. Комиссия решила, что все пять новых государств, образовавшихся на территории СФРЮ, являются равноправными правопреемниками.

Очень важным было Заключение № 10, данное Комиссией на вопрос №

Вопрос № 3 звучал так:

Может ли Федеративная Республика Югославия (Сербия и Черногория) в условиях международного права считаться новым государством, которому необходимо признание со стороны членов Европейского Сообщества в соответствии с совместным Заявлением по Югославии и «Руководящими принципами признания новых государств в Восточной Европе и Советском Союзе», принятыми ЕС 16 декабря 1991 г.?

В своем Заключении № 10 Комиссия сослалась на резолюцию 757 (1992 г.) Совета Безопасности ООН, которая гласит, что «претензия Федеративной Республик Югославия ( Сербия и Черногория) не была принята большинством». Комиссия сослалась также на свое Заключение № 9, что ФРЮ фактически является новым государством и не может быть единственной преемницей СФРЮ.

В результате в Заключении № 10 Комиссия пришла к следующим выводам:

• — ФРЮ (Сербия и Черногория) является новой страной, которая не может считаться единственной преемницей СФРЮ.
• — Ее признание со стороны членов Европейского Сообщества является вопросом, который зависит от её согласия с принципами международного права и Руководящими принципами ЕС от 16 декабря 1991 г.

Европейское Сообщество и США выступали против того, чтобы Федеративная Республика Югославия являлась континуатором бывшей Югославии, унаследовав все ее международные права и обязанности, включая членство в ООН и других международных организациях. ЕС и США не выступали против статуса ФРЮ как государства согласно международному праву. ФРЮ, состоящая из Сербии и Черногории, так же как и другие бывшие югославские республики, имела право стать полноправным субъектом международного права и получить признание.

Между созданием ФРЮ (27 апреля 1992) и ее признанием со стороны ЕС (апрель 1996 г.) прошло четыре года. В течение этого времени ЕС относилось к Федеративной Республике Югославии как к юридической личности, способной действовать согласно международному праву со всеми данными правами и обязанностями, возложенными на нее. Дипломатические отношения с ФРЮ продолжались, хотя и на низком уровне. Во время переговоров и подписания Парижско-Дейтонских соглашений никто не оспаривал компетенцию делегации ФРЮ. Это означает, что она фактически была признана как субъект международного права с самого начала. Проблема заключалась в претензиях ФРЮ, касающихся идентичности, которые были отвергнуты международным сообществом. Взаимный обмен послами после заявлений, сделанных в апреле 1996 г. означал, как отмечает К. Хильгрубер, «полное дипломатическое признание Федеративной Республики Югославии членами ЕС».Christian Hillgruber. The Admission of New States to the international Community// European Journal of International Law 9 (1998).- P. 499.

При разрешении спорных вопросов, связанных с распадом югославской федерации, Комиссия Бадинтера столкнулась с такими проблемами, которые непосредственно не относятся к институту признания, однако их правильное разрешение играет огромную роль в международно- правовом признании государства. Серьезной проблемой, стоящей перед Комиссией, была проблема межреспубликанских границ в Югославии. Комиссии Бадинтера был адресован вопрос: можно ли рассматривать границы между Хорватией и Сербией в условиях международного публичного права. Комиссия Бадинтера дала Заключение, что такие границы могут быть изменены только путем соглашения и с момента независимости внутренние межреспубликанские границы превращаются в международные границы. Комиссия пришла к этому Заключению, применяя принцип uti possidetis.

Принцип uti possidetis сложился в практике латиноамериканских государств после обретения ими независимости в XIX в. Согласно принципу uti possidetis («как ты владеешь»- формула, означающая право на сохранение существующих границ) государственные границы в Латинской Америке определялись государственной границей испанской колониальной империи и административно- территориальным делением внутри нее.

Термин uti possidetis употреблялся в Конституциях некоторых латиноамериканских государств, в частности, в Конституциях Коста-Рики 1848 г. и 1871 г. Также он применялся в отдельных договорах о границах между государствами Латинской Америки. При установлении новых границ между латиноамериканскими республиками на основе административного деления испанской колониальной империи, надо было учитывать, что прежние административно-территориальные единицы охватывали не занятые, а иногда и не исследованные территории. Вследствие того, что эта формула поддавалась различным толкованиям, в конце концов появилось два ее варианта: uti possidetis juris и uti possidetis de facto (обладание юридическое и обладание фактическое). Несмотря на недостатки, связанные с фактическим определением границ между латиноамериканскими республиками, принцип uti possidetis был признан многими государствами. В середине XIX в. США и Великобритания признали, что если европейская колония в Америке становится независимой, она наследует территориальные границы данной колонии, как они существовали при господстве государства- метрополии. Этому принципу следовали также Испания и Португалия во взаимоотношениях со своими бывшими колониями в Латинской Америке.

Принцип uti possidetis получил признание и в Африке после деколонизации: границы Ганы, Того, Гвинеи, Конго и многих других африканских государств установлены по границам бывших колоний. М. М. Аваков, исследовавший эту проблему, пишет: «Новые субъекты международного права…. не могут не считаться с границами, определенными в договорах, заключенных государствами- предшественниками». Аваков M. M. Правопреемство освободившихся государств. — M., 1983. — С. 46-47.

В Венских конвенциях о праве международных договоров(1969) и о правопреемстве государств в отношении договоров (1978 г.) зафиксировано, что государство-преемник наследует границы территории, в пределах которой оно образовалось, и считает их для себя юридически действительными. Пункт 2 «а» ст. 62 Венской конвенции о праве международных договоров (1969) гласит, что из сферы действия нормы этой конвенции о коренном изменении обстоятельств, дающем право на аннулирование договора, исключаются договоры, устанавливающие государственную границу. Данное положение одобрено большинством государств. Также вопрос разрешается и в Венской конвенции о правопреемстве государств в отношении договоров (1978), ст. 11 которой гласит, что правопреемство государств как таковое не затрагивает границ, установленных договором, и относящихся к режиму границ.

Комиссия Бадинтера, применяя принцип uti possidetis к границам бывших югославских республик, сослалась на Решение Международного Суда от 22 декабря 1986 г. по вопросу Буркина-Фасо и Мали, которое показывало, что этот принцип не только связан с процессом деколонизации, но является «феноменом приобретения независимости, где бы оно ни происходило»Frontier Dispute Case. Burkina Faso v. Mali. ICJ Reports. 1986 — P. 554.. Комиссия Бадинтера в Заключениях № 1и № 8 дала понять, что процесс дезинтеграции Югославии не был расколом, а был разложением федеративного государства. Нерушимость внутренних республиканских границ СФРЮ также имела поддержку со стороны многих государств и международных организаций. Четко сформулированная позиция была выражена в Заявлении Глав Государств и правительств Североатлантического Совета 7-8 ноября 1991 г. в Риме. В Заявлении по Югославии говорилось, что «все попытки изменить существующие границы путем применения силы или политики fait accompli неприемлемы; мы не будем признавать одностороннее изменение границ путем применения таких средств».Focus, supra note 12, at 229. Цит. no: R. Rich. Recognition of Yugoslavia and the Soviet Union// European Journal of International Law. 1993 U. — P. 57.

Применение принципа uti possidetis к внутриреспубликанским границам бывшей югославской федерации было удобным и соответствовало международному праву. Таким образом, вопрос был решен в рамках принципа нерушимости границ- одного из условий «Руководящих принципов» ЕС.

В шестимесячный период, начиная с украинского референдума от 1 декабря 1991 г. до 22 мая 1992 г. (дата принятия трех бывших югославских республик — Хорватии, Словении и Боснии и Герцеговины в ООН), было принято огромное количество решений о признании и сопутствующих ему вопросах. Необходимо сделать некоторые заключения из этой практики.

Первый вопрос, который возникает, можно ли ограничивать эту практику географически только Европой. Некоторые важнейшие заявления и руководящие принципы географически ограничивают их применение. Тут можно в качестве примеров привести заголовки двух основных Деклараций ЕС- Декларации о «Руководящих принципах признания новых государств в Восточной Европе и Советском Союзе» и «Декларации о Югославии». Как отмечает Р. Ритц, многие из принципов, которые применялись в процессе признания новых государств, образовавшихся на территории бывшей Югославии и бывшего Советского Союза, являются общепризнаннымиR. Rich. Recognition of Yugoslavia and the Soviet Union// European Journal of International Law. 1993 #1. — P.60. Здесь он перечисляет следующие принципы: принцип самоопределения народов, принцип uti possidetis, принцип неприменения силы, принцип разрешения споров мирными средствами. Р. Ритц считает, что применение данной практики только к Европе было бы географическим ограничением этих принциповТам же..

Второй вопрос, который возникает, можно ли рассматривать события бывшего СССР и Югославии как прецеденты только для федеративных государств. Как известно, оба эти государства были федеративными, которые распались в пределах их республиканских границ. Применение принципа uti possidetis Комиссией Бадинтера, который означал нерушимость границ составных частей федеративного государства, еще раз показывает, что эти правила не имеют применения к унитарным государствам. По мнению Р. Ритца,это можно «оценивать как фактор стабильности, потому что она ограничивает-круг применения данных прецедентов»Там же.. Однако он считает этот «фактор стабильности» «несколько странным» и пишет, что тогда «шотландцы имели бы меньше прав, чем баварцы, а квебекцы больше, чем корсиканцы»R. Rich. Recognition ofYugosIavia and the Soviet Union// European Journal of International Law. 1993 #1.-P.61.

Ритц считает, что нельзя ограничивать применение принципов, лежащих в основе действий международного сообщества, в случаях распада СССР и Югославии одним географическим ареалом (Европа) или особенным способом организации государств (федерация).

Однако распад СССР и Югославии, а также Чехословакии показал, что в федеративных государствах этот процесс происходит более определенно. Каждая составная часть, входящая в федерацию, имеет границы, статус, компетентные органы государственной власти. Элементы, составляющие федерацию, обладают значительной самостоятельностью во внутренних делах. Республики, входящие в Союз ССР и Югославскую федерацию, по конституции были суверенными и могли претендовать на статус субъектов международного права. А некоторые союзные республики вообще обладали исключительными полномочиями. Имеется в виду Украина и Белоруссия, которые были представлены в ООН, будучи республиками в составе СССР. И сейчас в Европе существуют федерации, такие, как ФРГ, Швейцария, Австрия, субъекты которых обладают правом заключать международные соглашения. Поэтому приравнивать унитарные государства к федеративным и говорить о возможности применения тех принципов, которые лежали в основе действий международного сообщества при признании республик СССР и Югославии, и к тем, и к другим, было бы несколько необоснованным подходом к данной проблеме.

Никто не спорит, что принципы, которыми руководствовались ЕС, другие государства при признании республик бывшего СССР и Югославии, являются общепризнанными. Однако общепризнанность не означает, что эти принципы могут успешно применяться в отношении любого государства. Например, как применить принцип uti possidetis в отношении унитарного государства, если часть его территории стремится отделиться и получить международно-правовое признание. Поэтому распад федеративного государства и международно-правовое признание его распадающихся частей отличается от возможной ситуации с унитарным государством.

Что касается вероятности применения этих принципов в других регионах, помимо Европы, необходимо отметить следующее. Практика признания республик бывшей Югославии и СССР показала, что в Европе установлены более жесткие требования к новым государствам. Одним из основных требований является принцип защиты и уважения прав человека. Как отмечает Р. Мамедов, этот принцип стал императивом для Европы Материалы конференции на тему: правовые рамки разрешения этнополитических конфликтов в Европе (на азерб., русск, англ. языках). — Баку, 2002. — С. 273.. Универсальность принципов, примененных Европейским сообществом при признании новых государств, образовавшихся в результате распада СССР и СФРЮ, позволяет сделать вывод о возможности их осуществления и в других регионах мира. Планка требований к новым государствам в Европе выше, чем. в других регионах, но со временем возможна и необходима адаптация к этим критериям и при признании в других регионах мира.

Соответствие законодательства претендующих на признание новых государств европейским стандартам в области прав человека и основных свобод являлось одним из основных требований к ним при признании их со стороны ЕС. В условиях, когда практическое выполнение обязательств в области прав человека и основных свобод и деятельность контрольных механизмов в рамках Европы требовали определенного периода времени, а признание нельзя было задерживать долго, такой выход из положения являлся единственно верным. Возложив на новые государства обязательства по защите прав и свобод человека наряду с другими требованиями, ЕС принимало решения об их признании. Признав их и приняв в соответствующие европейские структуры, уже можно было осуществлять контроль за практическим выполнением законодательных гарантий в области прав и свобод человека. Так как признание, по общему мнению, является безотзывным актом В литературе иногда утверждается мнение, что разрыв дипломатических отношений как акт противостоит признанию и является отобранием признания, так как эти два акта преследуют прямо противоположные цели: признание имеет основной целью установление контактов с вновь возникшим государством, в то время как разрыв дипломатических отношений влечет за собой ликвидацию официальных контактов. Однако это не так. Разрыв дипломатических отношений не означает, что государство, разорвавшее свои отношения с другим государством, перестает последнее считать субъектом международного права. По своей юридической природе разрыв дипломатических отношений не дезавуирует состоявшегося ранее акта признания, он лишь свидетельствует о резком ухудшении дипломатических отношений между определенными государствами, однако никак не означает, что признание больше не существует. Практическим доказательством того, что признание является абсолютным актом и не может быть взято назад, является тот факт, с какой тщательностью государства изучают каждую ситуацию, прежде чем предоставить признание. Если бы признание можно было отменить, то государства не стали бы столь принципиально относиться к нему. Вместе с тем история международных отношений знает несколько случаев отобрания признания. Например, в 1918 г. Франция отобрала признание у Финляндии, мотивируя это прогерманской ориентацией финского правительства. Также в 1931 г., начав агрессивную войну против Китая, Япония отобрала у Китая признание, мотивируя это тем, что китайский народ перестал быть организованным народом. Эти случаи единичны и относятся в основном к военному времени. Вместе с тем, отметим, что практике последних лет также известны случаи отзыва признания. В 1996-1997 годах появились сообщения об отзыве признания Сахарской Арабской Демократической Республики со стороны Гвинеи Бисау, Буркина Фасо, Конго, Бенина, Чада, Сан Томе и Принсипи. и не может быть взято обратно, ЕС, прежде чем предоставить его, стремилось заручиться максимальными законодательными гарантиями в области прав и свобод человека со стороны республик СССР и Югославии, претендовавших на международно-правовое признание.

Дальнейшая практика признания ещё нагляднее выявила отличие европейских стандартов от других регионов мира. К дестинаторам (адресатам) признания вне Европы не были выдвинуты столь жесткие требования. При признании Эритреи в 1993 г. и Восточного Тимора в 2002 г. для мирового сообщества достаточным было проведение в этих странах референдумов о независимости.

Признание республик бывшего СФРЮ и Союза ССР имел ещё одну отличительную черту. Старый субъект международного права уже не существовал. Возникал вакуум, который был заполнен путем признания новых государств. Почти все республики бывшего СССР и Югославии получили признание без особых трудностей. Задержка с признанием возникла лишь в отношении Македонии и Федеративной Республики Югославии. Затягивание признания новых государств сверх разумного срока является фактом негативным и, по мнению К. Хильгрубера, может привести к возникновению terra derelicta, т. е. таких территорий, на которые международное право не распространяетсяС. Hillgruber. The Admission of New State4s to the international Community//European Journal of International Law. 1998, №9,-P. 496.. Естественно, с распадом государства исчезает и его юрисдикция над территорией. А юрисдикция нового государства ещё не возникла, так как оно не признано. Позиция К. Хилъгрубера является проявлением конститутивистской теории признания в международном праве, так как исходя из её постулатов непризнанное государство как бы не является субъектом международного права. Однако такой юридический казус может возникнуть. К. Хильгрубер в качестве примера приводит ситуацию с Македонией: распад СФРЮ окончательно завершился в 1992 г., а Республика Македония не признавалась ЕС в течение четырех лет. Тогда, по мнению К. Хильгрубера, Македония могла бы считаться terra derelicta и таким образом подвергаться интервенции со стороны третьего государства. Европейское Сообщество не могло допустить такого поворота событий и поэтому в 1996 г. признало Македонию.

Следует также остановиться на вопросе права народов на самоопределение. Даже в западной литературе распад социалистических федераций в начале 90-х гг. XX в. как следствие реализации права самоопределения отрицается. Тот же К. Хильгрубер пишет, что распад СССР и Чехословакии путем взаимного согласия составных частей федерации не представлял собой никакую проблему по отношению права народов на самоопределение; интеграция новых государств, возникших в результате этого распада, в международное сообщество была безотказнойТам же. -P. 507.. Он приходит к выводу, что признание бывших советских республик не дает основу считать, что сообщество государств признало право выхода из состава государства, возникшее в другом контексте, чем колониальный. Что касается бывших югославских республик, то по мнению К. Хильгрубера, право самоопределения в отношении их было уместным лишь только в начале конфликта и, как правило, носило дискуссионный характер C. Hillgruber. The Admission of New State4s to the international Community//European Journal of International Law. 1998, №9,-P. 507..

Подводя итог вопросам международно-правового признания республик СССР и Югославии, можно прийти к следующим выводам. Распад СССР и Югославии и признание бывших советских и югославских республик, при многих схожих элементах, имели и отличия. При распаде Югославской Федерации произошло объединение усилий Федерации и одной из республик, входящих в Федерацию — Сербии, по сохранению Федерации и воспрепятствованию международно-правового признания республик, входящих в СФРЮ. В глазах республик СФРЮ и Сербия объединились как бы в одном лице. Это имело отрицательные последствия. В случае с Советской Федерацией Россия, по всем параметрам являвшаяся самой сильной советской республикой, не объединилась с центром, т.е. Федерацией, а наоборот дистанцировалась от центра наравне с другими советскими республиками. Поэтому процесс дезинтеграции советской федерации носил более естественный характер. Под напором усилий республик в направлении распада Союза центр не выдержал, и Федерация прекратила существование. После августовского путча 1991 г. стало совершенно очевидно, что распад советской федерации — это вопрос ближайших месяцев. В действительности так и получилось. Также отметим, что под прессом военных затрат советская экономика, начиная с середины 80-х гг. XX в., начала испытывать спад. В Югославии же, наоборот, во второй половине 80-х гг. XX в. был экономический рост, югославский динар стал конвертируемым.

Дезинтеграция югославской Федерации носила искусственный характер и был выгодна определенным силам за переделами Югославии. Поэтому в науке международного права есть мнение, что признание республик Югославии было преждевременным. Об этом пишет Ю. Решетов, который отмечает, что «претензии на самостоятельное государственное существование по той или иной причине поддерживаются уже существующими государствами, следствием чего является поспешное признание новых государств.

Трагедия народов Югославии является в значительной мере следствием скоропалительного признания новых республик ведущими западными странами».Материалы конференции на тему: правовые рамки разрешения этнополитических конфликтов в Европе. На англ., русск., азерб. языках. — Баку, 2002. — С. 282.

Подобная позиция высказывалась не только в российской науке международного права, но и ведущими западными дипломатами. Госсекретарь США У. Кристофер говорил о том, что « в процессе признания бывших югославских республик были допущены серьезные просчеты». По мнению У. Кристофера, ответственным за «поспешность» является Германия, которая оказала мощное давление на другие страны и ЕС. Истоки югославского кризиса госсекретарь предложил искать в скороспелом решении о признании Хорватии и СловенииМихеев В. Вашингтон винит Бонн в югославском кризисе /Известия, 1993, 24 июня..

Следует также несколько остановиться на вопросе правосознания. Правосознание как элемент правовой культуры изучается в общей теории государства и права, но в данном случае мы не можем обойти его вниманием. Советское правосознание отличалось от западного, прежде всего, американского. Западное правосознание рассматривает права как отдельных личностей, так и политических сообществ, субъектов федерации как реально существующие, которыми при необходимости можно воспользоваться. Советское же правосознание рассматривало права как зафиксированные, провозглашенные в Конституции и других актах, но к реальной жизни не имеющие отношения. Это относится и к праву республик на выход из состава Федерации. Когда сначала прибалтийские республики на первом съезде народных депутатов в 1989 г. заговорили о выходе из состава Союза ССР, а потом и остальные республики, на Западе это было воспринято как реализация права, зафиксированного в ст. 80 Конституции СССР.